Адам Пшехшта «Адепт». — М.: Эксмо: Fanzon, 2021 г. Серия: Fanzon. Польская фантастика. (Первый роман трилогии «Materia Prima»).
Пикник по-польски, или Перешептывающиеся c Шептунами
Алхимик Олаф Рудницкий, отправляясь на территорию варшавского Анклава, населенного неведомыми существами, не был уверен, что вернется домой. Очень уж опасным было любое посещение района, уже не принадлежащего людям.
Посему встреча с офицером русской армии Александром Самариным оказалась выгодной обеим сторонам, позволив мужчинам выбраться из проклятого места. Встреча, положившая начало крепкой и нелогичной на первый взгляд дружбе.
Но с каждым днем вокруг всех существующих в империи Анклавов, начинается странная возня, преследующая не до конца понятные цели. И все больше вокруг признаков приближающейся большой мировой Войны, способной перевернуть всю историю человечества.
Продолжается знакомство русскоязычных читателей с новой польской фантастикой. После Дукая (http://perekat.kiev.ua/иные-песни-дукай-я/ ), Вегнера (http://perekat.kiev.ua/сказания-меекханского-пограничья-се/ ), Гжендовича (http://perekat.kiev.ua/гжендович-ночной-странник-владыка/ ), Пискорского (http://perekat.kiev.ua/тенеграф-пискорский-фентези/ ), Збешховского (http://perekat.kiev.ua/zbierzchowski-holocaust-всесожжение-збешховский/ ), Майки (http://perekat.kiev.ua/majka-pokoi-swiatow-мир-миров-майка-фентези/ ), Гузека (http://perekat.kiev.ua/застава-на-окраине-империи-гузек/) пришло время Адама Пшехшты, специализирующегося на альтернативной фантастике.
Перед нами Польша преддверия первой мировой войны, практически не отличающаяся от исторической. Те же восстания. То же когда глухое, а когда и нет недовольство оккупантами из Российской империи. То же разделение на лоялистов и радикалов-патриотов. Та же запрещенная литература и ее чтение в учебных заведениях. Те же голубые мундиры и солдаты, «пахнущие портняками». Варшава, называемая третьей столицей империи. Шпионы и «контры» с Германией. Террористы и политические убийства чиновников. Интриги, противостояния спецслужб, армейцев и прочих сильных мира сего. Дуэли, «экипажи, скачки, рауты, вояжи» и офицерская честь. Все как у нас. За исключением одного момента, навевающего воспоминания о «Пикнике на обочине».
Анклавы. Куски неведомым образом изменившейся территории посреди ряда городов мира. Территории, уже не принадлежащие гомо сапиенсам. На которых меняется сама реальность. А также заводится большое количество смертельно опасных существ из иных миров. Мультивселенная в действии. И удержать ее в пределах анклава может лишь серебро, к которому гости извне испытывают стойкую идиосинкразию (цена на этот металл тут же взлетела до небес, куда там золоту). Кто сказал – демоны? Всего лишь псевдодемоны.
Скажем честно, до Зоны Стругацких здешним Анклавам, как болонке до волкодава. Там – неведомое порождение чуждого разума, скрывающее истинные психоделические сюрпризы. Здесь – охотничья территория с изменившейся географией и чрезвычайно опасными хищниками. Содержащими в себе, правда, ни что иное, как Первичную материю — Святой Грааль алхимии. Скромненько, но со вкусом.
Чудища, тут конечно встречаются яркие. И зубастые. Доблестным российским воякам (а охрана варшавского анклава доверена исключительно соотечественникам Толстого и Достоевского) не позавидуешь. Смертность среди них знатная. На кой, правда, в середине анклаве вообще патрули, непонятно. Нелегальных искателей непонятно чего отлавливать? Так и местные твари с этой задачей неплохо справляются. Не проще было пристальное внимание на охрану входов и стен обратить?
Экшена пан Пшехшта подгонит читателю с лихвой. Столкновения с порождениями анклавов, сочетающие использование огнестрельного оружия с серебряными пулями и сабель с напылением из Argentumа. Твари использующие силу, скорость, зубы, невосприимчивость к обычному оружию. Существа вооруженные «холодняком» и магией. Перестрелки с людьми: приспешниками тайных магических лож и обыкновенными бандитами. И даже «почти взрослые» военные действия с использованием пулеметов и гранат.
В динамике роману не откажешь.
А вот язык и общую стилистику сильным местом «Адепта» назвать трудно. С места в карьер. Суховато, местами конспективно и схематично. Общее ощущение корявости и запинок. Может переводчик виноват?
Как и концепцию Шептунов-богоборцев, проникновения и коридоров, не производящую особого впечатления. Не слишком оригинально, мягко говоря. Не будь соединения с Варшавой 20 века, было бы и вовсе банально. В отличие от Проклятых богом, может потому, что мы вплотную познакомимся с одной из них.
Зато внимание автора к такой нечасто используемой фантастами дисциплине, как алхимия, стоит отметить. Так как один из ГГ представитель этой весьма уважаемой в новых условиях профессии, алхимии нам отсыплют в достатке. Трансмутация, дистилляция, ректификация, сублимация. Поиск, выделение и использование Первичной материи. Животворное алхимическое золото. Спагирическая медицина. Отделение энергии минералов, растений, животных, сбор их в лекарства и объединение с энергией человека. Любопытный подход к подбору драгоценностей. Использование энергетических формул.
Плюс интриги внутри гильдии алхимиков, ставшей после появления Анклавов всячески уважаемой организацией, помогающей властям справляться с пришельцами.
Интриги отнюдь не становятся привилегией только алхимиков. Возня при императорском дворе. Противостояние русских с поляками. Жандармов с военными. Одних организаций, клубов и обществ с другими.
Герои, в общем, любопытны, хотя есть пара нюансов, изрядно портящая общее впечатление.
Олаф Рудницкий – алхимик, аптекарь, человек смелый до безумия. Отправляющийся в одиночку на территорию смертельно опасного Анклава. Вооружившись револьвером, из которого не умеет стрелять! Точнее стрелять то умеет – а вот попадать – только в упор. Хороший мужик, шляхтич, не особо любящий оккупантов-русских, но и не стремящийся как-либо с ними сражаться. Своих дел хватает. Ни разу не отнимавший человеческую жизнь. Каково! Пацифист, не умеющий толком пользоваться оружием. И вот из такого нешаблонного образа, автор уже к экватору начинает лепить мага и убийцу. Заставив его собственноручно отправить на тот свет пару-тройку маргинальных элементов, пускай виноватых по гроб жизни, и непосредственно угрожавших целостности пана Олафа. Причем убить гадов не в пылу драки, а осознанно и целенаправленно — в назидание другим. Развитие образа налицо, но направление откровенно расстраивает. Слава богу, во второй половине книги Пшехшта малехо одумался.
Полковник Личного Конвоя Его Императорского Величества Александр Самарин, прибывший в Варшаву за помощью в предотвращении экспансии анклава. Это классический слуга царю, отец солдатам. Боец, аристократ, офицер. Характер нордический, не женат. Связей порочащих его не имеет. Почти. Да еще и Печать крови, изрядно «прокачавшая его скилы».
Удивило крайне быстрое развитие дружбы наших бравых парней. Уже при второй встрече (пускай даже во время первой робяты спасали жизни друг друга) они не просто дудлят коньяк литрами, но и позволяют в отношении товарища панибратские шутливые эпитеты типа «придурок». Слабо знакомые аристократы точно общались с использованием таких слов? Особенно если учесть, что один из них поляк, другой русский, а дело происходит в разгар активного «гнобления» Польши?
Третьим любопытным персонажем стала представительница уже упомянутых «Проклятых», взявшая имя Анастасия. Внешне – изысканная дама с идеальными манерами, хоть счас ко двору, и божественной красотой. Внутри – вообще не человек. Анастасия сперва становится подопечной Олафа, очень скоро превращаясь в его наставника и ангела-хранителя, приобретая отчетливые черты рояля в кустах. И вылечит, и защитит, и окошко в мир магии приоткроет. Перебор.
Небезынтересно следить за детективной линией оккультного убийства и поиском местных приспешников вражин. Любопытными особенностями того времени, типа раутов у графини, или «легкого» обеда в железнодорожной столовой. Намечено в романе несколько шпионских экивоков. Во второй трети книги у героев наступают серьезные проблемы, ставки растут как на дрожжах, решаются судьбы Империи.
В целом съедобно, возможно даже продолжение будет иметь смысл почитать. Но на фоне предшествующих польских авторов, задравших планку качества до небес, «Адепт» смотрится гордым, обедневшим родственником не самой знатного ветви известного и могучего рода.
Эрго. Альтернативная история Польши начала 20 века, стоящая на плечах Пикника и концепта вторжения из другой вселенной. Неплохая идея, а вот реализация местами подкачала.
