Планирование против беспорядка, или Матери, живущие инстинктами / Дети принадлежат нам!
Америка. Конец 90-х.
Элена Ричардсон (Уизерспун) была плотью от плоти и кровью о крови своего родного провинциального городка Шейкер.
Огромный дом, похожий на замок. Муж – успешный адвокат. Четверо детей-подростков. Работа в местной газете, воспитание детей и активное участие в жизни Шейкер-Хайтс.
Художница Мия Уоррен – полная противоположность Элене. Перекати-поле, не задерживающаяся нигде больше чем на пару месяцев. Подработки, где придется, непременный труд над неординарными арт-проектами. Любимая дочка – 15-летняя Перл.
И надо же было судьбе привести Мию именно в Шейкер-Хайтс и познакомить ее с семейством Ричардсонов.
Сперва все было путем – женщины, невзирая на несходство характеров даже стали испытывать друг к другу некоторую приязнь.
Однако вскоре выясняется, что судьба с Мией и Элен еще не закончила. Их знакомство становится спусковым крючком событий, перевернувшим жизни многих обитателей Шейкер-Хайтс.
Жизненные драмы о суровой судьбине представителей американского среднего класса – не мой конек. Однако после «Большой маленькой лжи» (http://perekat.kiev.ua/big-little-lies-большая-маленькая-ложь-сериал-2017-2019/ ), «Почему женщины убивают» (http://perekat.kiev.ua/почему-женщины-убивают-why-women-kill-сериал-2019/ ) было решено рискнуть. Благо новый телепроект с той же Уизерспун собрал массу положительных отзывов.
Сериал оказался послабее той же «Лжи», но, в принципе, достойным потраченного времени. «Little Fires» ориентирован на женскую аудиторию (весьма популярный нынче ход) и уделяет массу времени вопросам материнства и воспитания потомства. К счастью, этими темами не ограничиваясь.
Проект основан на одноименной книге Селесты Инг.
Начинается история со знакомства Мии и Элен. «Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень». Как в воду глядел классик.
Элена (Уизерспун («Американский психопат», «Большая маленькая ложь»). Человек педантичный, поверхностный, но не злой, а искренне заблуждающийся до самоуверенности и гордыни («главное чтобы все были благодарны и делали, так как я скажу»). Человек, всегда имеющий благие намерения, позабывший о вымощенной ими дороге («Помогать другим прекрасно»). Человек, вся жизнь которого подчинена строгому плану, привыкший досконально организовывать себя и окружающих («Есть правила, если следуешь правилам — добиваешься успеха»), стремящийся к идеалу, как она его себе представляет. До маразма. Первый шаг с утра – на весы. Завтраки детям – по аккуратным кулечкам и одинаковым пакетам, различающимся лишь цветом. Секс – строго по графику – среда, суббота, и если на часах 0-04 четверга – извини муженек, не судьба («Секс гораздо приятнее — когда запланирован»). Календарь, заклеенный бумажками с расписанными заранее делами. Элена помешана на контроле. Детей, мужа, горожан. Женщина, одна из любимых фраз которой: «Знаете, я обычно так не делаю». О многом говорит.
Вам тоже напомнило Мадлен из «Лжи»? Да, что-то такое определенно имеется.
Мия (Вашингтон («Мистер и миссис Смит», «Джанго освобождённый»). Творческая, вольная личность, бардачница, художница не чуждая «травке», колесящая по стране на подержанной машине с грязными стеклами, умывающаяся и чистящая зубы в туалетах супермаркета, снимающая жилье на несколько месяцев во время работы над арт-проектом и сразу после уносящаяся в голубую даль («всегда есть другое место»). Ничего не планирующая, не готовящая обедов, питающаяся тем, что осталось. Способная из мусора делать шикарные вещи. Причем все это Мия проделывает не одна, а с 15-летней дочерью, которой такая жизнь уже несколько наскучила.
Манера игры Вашингтон изрядно нарочита, эмоциональна, с мощным использованием мимики. Порой на грани переигрыша.
Обе женщины не идеальны, обе совершают ошибки по отношению к социуму и детям. Но по-разному.
Создатели сериала даже не пожалели полной серии на показ прошлого наших героинь (не считая коротких флеш-беков в процессе). Серии, показывающей Элену и Мию в молодости, а заодно открывающей завесу над неожиданной тайной из жизни Уоррен (да-да, об отце Перл).
Представляете светское общение столь разных дам? Добавим, Мия – негритянка, что позволяет постановщикам пройтись по расовому вопросу в Америке 90-х. «Что будет более по расистски: предложить черной женщине работу домработницы в белой семье, или не предложить, сославшись для себя на ее расу?».
Оказывается, проблема азиатского расизма в цитадели демократии также присутствует, а еще у них недостаток азиатских кукол. Как теперь с этим жить? Впрочем, нашему зрителю проблемы афроамериканцев и прочих китайцев глубоко до фени, благо для создателей сериала это все же не главная тема (хотя всплывает регулярно).
Основной темой Little Fires стало материнство и воспитание детишек.
Опять же на примере двух наших героинь. Подходы к своим чадам у них тоже, понятное дело, разные (за исключением одного момента, о котором позднее).
Будущее детей Ричардсонов распланировано на годы вперед. Сопровождается это планирование приличным контролем и недетским давлением со стороны матери. Что характерно, ничего криминального мать чадушкам не предлагает. Правда и счастья такой путь не обеспечивает. Выпускной, престижный колледж, семья, хорошая работа, почетное место в обществе. Особенно материнское сердце греет старшая «идеальная» дочь – буквально копия мамы. С сыновьями чуть сложнее: тот, что постарше – туп, как пробка, зато прекрасно социализирован через футбол и девочек. Младший – Муди, посообразительней, зато с популярностью среди сверстников на порядки хуже – не ботан, но близко. Самая проблемная – младшая доця – Иззи. Прозванная одноклассницами уродиной (точнее «фриком», что несколько другое). Девочка, вяло, по-американски, но все же жаждущая странного. Скрипка, рок-группы, чьими плакатами заклеены все стены. Попытки создания инсталляций, бесящих мать. Да и с сексуальной ориентацией есть вопросы. Единственная из Ричардсонов, стремящийся вырваться из-под давящей опеки матушки.
Папа? А что папа – попущенный мужик, вынужденный мириться с выбрыками супружницы. Привык, да и любит он ее — стерву эдакую. Спасибо за появление в этом образе несколько подзатерявшегося Джошуа Джексона – Питера Бишопа из любопытной Fringe.
Наследница Мии живет по абсолютно другим правилам. «Наш ковер цветочная поляна, наши стены – маки-великаны». 15 лет в дороге, ни друзей, ни привязанностей, кроме маменьки. Зато с ней везде, и в машине, и в кровати (чаще всего Уоррен не позволяет себе шиковать с жильем, интересно, что заставило ее изменить своим принципам в Шейкере?). Одна стена – и та ненадолго. А хочется то отведать нормальной жизни, со своей комнатой, постоянными друзьями и тусовками. Девочка умна, талантлива, причем разносторонне – отлично разбирается в математике, любит классическую поэзию и пишет стихи.
Заметим, что все спиногрызы находятся в самом что ни на есть проблемно-пубертатном возрасте – 14-16 годочков.
И так получается, что некоторые из детей наглядно проиллюстрируют принцип «хорошо, там, где нас нет». Ведь те, кого что-то не устраивало в родных семьях, видят, что может быть иначе.
Перл как завороженная входит в дом-полную чашу Ричардсонов. Дом, который внушает и подавляет. Огромные люстры, помпезные картины, продуманный интерьер, дизайнерская мебель, винтовые лестницы, гигантский камин, глубокие кресла, огромные букеты цветов.
Наочный пример, чего можно добиться, если жить по правилам. Следом, благодаря старшим детям, перед ней открывается тусовочный мир, мир красоты и отрыва.
И отходит на задний план теплая дружба с тонко чувствующим, влюбленным, но непутевым Муди. И ценности, взращиваемые матерью, медленно, но уверенно вымещаются флером успешности и богатства.
Обратную картину мы видим на примере Иззи. Та восхищена и потрясена невыносимой легкостью бытия в исполнении Мии. Ее артистизмом, независимостью, художественным талантом, свободой от правил и планов.
И вот уже Перл как медом намазано в доме Ричардсонов, а Иззи тянет как магнитом на территорию Уоррен.
Да махнитесь вы уже дочерями, наконец, и не портите никому жизнь!
Жаль ни один из этих милых подростков не замечает, что в главном обе матери похожи, как две капли воды. Дети принадлежат нам. Ради твоего счастья я испорчу тебе жизнь. Вот два основных принципа, которыми где на сознательном, где на подсознательном уровне пользуются что Мия, что Элена.
Как вы уже поняли, психологии подростков, влияние на них чужого быта, в сериале уделяется немало внимания. Причем с четким указанием, что действует эта привлекательность чужого монастыря далеко не на всех недорослей. А на тех, кто хочет странного, и не слишком социализирован.
Не забудут создатели проекта о непременных подростковых страдашках на тему «риднои маты». Очень беспокоит пубертатных недорослей, чье именно ДНК вступило в союз в их венах, из чьего тела и благодаря чьим сперматозоидам они появились на свет. Прям кюшать не могут, тусоваться не выходит, косячок не в кайф, так беспокоит. Это же так важно – человек, воспитавший тебя, является родным по крови, или просто угрохал на тебя полжизни. Вот что самое главное. Не то, что он ради тебя, козла мелкого, ночей не спал, сопли подтирал, из болячек вычухивал и душу в тебя вкладывал. А то, родная у него дезоксирибонуклеиновая кислота или нет. Понятное дело.
Зацепят постановщики тему искусства, людских тайн, лжи, выбора, ошибок, сожаления об упущенных возможностях, использования людей. Поразмыслят о вещах внутри человека, пугающих других и нас самих. О частях себя, на которые мы боимся смотреть.
Поговорят о психологии матерей, взрослении излюбленных чад, восприятии материнства. И воспитании. Том самом давлении во благо, контроле для безопасности, твердой уверенности в правильности своего пути, внушении тупым детишкам своих единственно верных жизненных ценностей, обрезании ребенка под свое прокрустово ложе. Весь набор стандартных, от деда-прадеда приемов в воспитании, портящих жизнь, психику и отношения.
Хотя бы то, что большую часть жизни дети нужны родителям больше, чем наоборот, обе «ты же матери» понимают. И то хлеб. А еще к некоторым важным выводам придут в финале. Приятно.
Что любопытно, между нашими дамами к середине проекта даже появляется нечто, похожее на приятельские отношения. Но потом постановщики решают подкинуть героиням новую перипетию. И делают это весьма коряво.
Мало того, что сама ситуация с бэби выглядит глупой и притянутой за уши. Так еще и героини начинают конкретно «тупить».
Мия слишком бурно начинает принимать активное участие в судьбе малознакомой бабенки. Плевать на последствия для тебя и твоего ребенка (а последствия будут, и это должно было быть понятно даже потерявшей последние остатки разума художницы, узнавшей в Биби «брата Колю»). Последствия для остальных ее и подавно не волнуют, а именно это ее действие запустило цепную реакцию, которая привела к событиям, показанным в дебюте. Плевать на некую спорность уместности твоих действий. Плевать на то, что будет лучше для самого бэби.
Какую участь, только честно, вы бы пожелали своему чаду? В нищете, в опасности потери кормилицы по причине высылки за нелегальное пребывание в США. Или в уюте и обожании в богатом доме, где ее на руках носят с отличными жизненными перспективами? Однозначно — они нам нужны больше чем мы им.
Логика, разум? Нет, не слыхала. Чистый инстинкт. Мое! Дай! Что лучше ребенку? Не волнует, он принадлежит мне. Мое! Дай! К персонажу начинаешь испытывать определенную брезгливую неприязнь — нехорошо настолько не дружить с мозгами («лживая манипуляторша, которая плюет на правила и последствия» — а в чем-то Элена права). И я сейчас не столько о Биби, бредущей в кильватере закусившей удила Мии. Которая подругу еще и подзуживает.
Справедливость должна быть восстановлена. А какая собственно справедливость? Человек, неспособный прокормить свое чадо, оставивший его на морозе на волю случая и добрых людей теряет любые права. Оставила – давай, до свиданья, поздно пить боржоми, когда почки отвалились.
Элена тоже хороша. Один звонок в Миграционную службу и проблема решена. И то, что она этот звонок не делает, заставляет испытывать к тетке определенное уважение. Гораздо большее, чем к ее оппонентке. А нет, тоже фуфло человек, просто «ступила».
О чете, которая 8 месяцев тянула с усыновлением, ничего хорошего не скажешь. Да и зацикленность чрезмерная (хотя в канве персонажа обоснованная). Я понимаю, что на Западе с этим самым усыновлением сложно, процесс жутко долгий и напряженный, но не думаю, что во всей Америке не найдется еще одной бэби-кандидатуры на принятие в эту семью.
В общем, все хороши, и эта глупость героев во второй половине сериала начинает откровенно раздражать.
В принципе, перед нами обычная жизненная история, но постановщики в самом дебюте кидают зрителю приманку, обеспечив ожидание серьезных криминальных неприятностей. Пару кадров – и мы с вами на крючке.
Ружья, развешанные по стенам вначале, начинают стрелять лишь в последних двух сериях. Зато, когда начинают – мало не покажется никому.
Впрочем, ожидать от «Пожаров» детектива или триллера не стоит ни в коей мере. Как и внешнего напряженного действия. Напряжение тут внутреннее, житейское, бытовое (зато его ближе к завершению хватает). Ориентированное на женщин, познавших материнство. Психологию подростков. Конфликт разных подходов к существованию, развитию и воспитанию. Так сказать, сериал «за жизнь». Учитывайте это, прежде чем взяться за просмотр.
Эрго. «Жизненный» мелодраматический телепроект, посвященный психологическим нюансам воспитания, материнства, подросткового восприятия окружающего мира. Проект женский, типично «американский», со всеми вытекающими отсюда последствиями, внешним действием похвастать не может. Да и герои порой раздражают дико. Но, в целом, съедобно, и тем «на подумать» в «Пожарах» хватает.
Режиссер: Линн Шелтон, Майкл Уивер
В ролях: Риз Уизерспун, Керри Вашингтон, Розмари ДеУитт, Джошуа Джексон, Джэйд Петтиджон, Джордан Эльзасс, Меган Стотт, Александра Андервуд, Гэвин Льюис, Джейми Рэй Ньюман
