Дэн Симмонс «Илион. Олимп». Дилогия «Троя».
Качели меж тысячелетиями и мирами, или Троянская война Science
Под стенами Илиона уже 10 год кипит кровопролитная война. Сотнями гибнут доблестные мужи. Рыдают жены. Реют над полем битвы олимпийские боги. Наблюдают за сечей внимательные схолиасты – знатоки «Илиады», возвращенные к жизни волей Олимпа. Схолиасты, один из которых решил изменить ход истории, описанный у Гомера.
А на Земле будущего тем временем пустынно. «Поздние элои» — остатки человечества, позабывшие навыки чтения и тягу к творчеству, живут в неге и довольстве под присмотром роботов. Наблюдая за «туринской драмой» под стенами Трои, развлекаясь и сибаритствуя, пока им не минет сто лет, и не придет время отправиться на орбитальные кольца к постлюдям. Однако, один из самых пытливых гомо сапиенсов, которому вот-вот должен стукнуть век, выясняет, что ситуация выглядит несколько иначе.
Моравекам, полуорганическим существам, созданным давным-давно для работы на лунах Юпитера, было чем заняться. И внутренние планеты интересовали их слабо. До той поры, пока было решено отправить корабль к Марсу, откуда начинает исходить угроза самому Космосу. Корабль, на борту которого кроме четырех моравеков находится также таинственный Прибор.
Дэн Симмонс, автор шикарных Гипериона, Эндимиона, Террора, весьма разносторонний писатель. Научная фантастика, мистика, хоррор, детективы, совмещение жанров. Перед ледовым путешествием с Джоном Франклином, Дэн наведался в далекое будущее, крепко накрепко связав его с мифологическим прошлым. Со временами и жанрами писатель в «Илионе» поигрался знатно. Смешивая убойный жанровый коктейль. Перебрасывая читателя из «до нашей эры» в далекое будущее и обратно, играя в салочки с пространством. Будто на циклопических качелях между тысячелетиями, пространствами и иными мирами катаешься, право слово (на самом деле все еще сложнее).
Как вы уже поняли, нас ждет три линии.
Первая – собственно Илион.
Тем, кто интересуется темой, весьма рекомендую дилогии Олди («Одиссей») и Валентинова («Диомед»).
-Показывающая всю мерзость и кровавость этой бойни. Автор (точнее его герой) подробно, с толком, расстановкой и подробностями описывает изничтожение героев, с указанием куда именно вошло острие копья/стрелы, и какие разрушения на своем пути произвело. Одно из лучших антимилитаристских манифестов, что я встречал.
Разве что обилие имен порой несколько напрягает, тем паче подавляющее большинство из них мы услышим ровно один раз – перед смертью его носителя.
-Не забывающая показать взгляд изнутри града Приама (сделав это поинтереснее «Падения«).
-Демонстрирующая нестандартный взгляд на троянскую войну. Протагонист – человек из иного времени. Профессор, долго и плодотворно изучавший поэмы Гомера, назубок знающий Илиаду. Схолиаст (в древности иак называли авторов схолий — небольших комментариев на полях или между строк античной или средневековой рукописи), тщательно наблюдающий за ходом войны. Он регулярно упоминает, что ждет тех или иных героев (если коротко – «все умерли»). Цинично комментирует их действия и высказывания, которые несколько отличаются от выспренних, культурных речей, описанных Гомером. Что неудивительно, удивительно другое – как на войне, длящийся десятый год у этих ребят сохраняется так много цензурных выражений и некая изысканность слога (античность, что с нее взять). Докладывает божественному начальству.
Здешние боги – ребята непростые. Не просто силы природы или воплощение стихий, а существа, пользующиеся невообразимыми достижениями науки. Обладающие технологиями, неотличимыми от самой могучей магии. Снабжающие схолиастов инструментами для наблюдения и вселения в тела участников событий. По традиции олимпийцев увлеченно играющие судьбами смертных. При этом преследующие свои цели. Вот только со знанием произведений Гомера у этих хлопцев нелады (за исключением самого могучего из них).
-Дарящая читателю крышесрывную версию развития событий под стенами Пергама.
Вторая линия переносит читателя на Землю будущего. Землю, где от привычной нам людской цивилизации не осталось даже воспоминаний. Нынче Тера населена пресловутым золотым миллионом (почти), элоями, полностью утратившими творческое начало. Напрочь позабывшими о навыке чтения, истории, литературе, искусстве. Проводящими свои сто лет в празднествах, телесных удовольствиях и наблюдениями за сражениями под стенами Трои. Под тесным приглядом различных роботов, охраняющих их, удовлетворяющих все потребности, восстанавливающих людские тела в случае преждевременной кончины. В ожидании истечения пятой двадцатки и перемещения к постлюдям. Однако, как несложно догадаться, все окажется не так просто, как видится элоям. А еще на Земле больше нет евреев. Кроме одной.
Третья рассказывает о роботах-моравеках, заселивших луны Юпитера. Они, в отличие от нынешних обитателей Земли, уделяют массу внимания литературным гениям прошлого, став преемниками людей в отношении как минимум литературы. Понятно, что первопричина в программе. Понятно, что не в виде творцов, а читателей-потребителей, но потребителей грамотных, увлеченных, изучающих кумиров от и до. Главный наш герой-моравек увлечен творчеством Шекспира, его приятель фанатеет от Пруста. Моравеки вообще вышли ребятами приятными, во всех отношениях, в отличие от агрессивно-милитаристических коллег с астероидного пояса, к примеру. И в работе молодцы, и специалисты преотменные, и в культурном отдохновении задних не пасут. И миссия по спасению солнечной системы, трещащей по швам от квант-телепортационных забав постлюдей, на их плечи легла. Нелегко быть роботом.
Кстати, Маленьким Зеленым Человечком с Марса тоже непросто. Симмонс подтвердит.
Две арки подвязываются достаточно быстро, третья кажется чуток отстраненной (за исключением одной прямой связи с драмой), присоединяясь к товаркам во втором томе.
Дорога к будущему, описанному в «Илионе», оказалась непростой, фантазия у Симмонса на уровне. Разгул художников по РНК, возродивших массу вымершей флоры и фауны, включая хищных динозавров. Вымирание гомо сапиенсов. Появление постлюдей. Их общение с уцелевшими предками. Отправка саморазвивающихся полуорганических роботов для добычи на Юпитер и в пояс астероидов. Самозабвенные забавы «постов» с вотчиной Хроноса и прочими квантовыми штуками. Создание системы телепортов/факсов. Попытка сыграть на азимовском поле (земная Галя-лайт) приведшая к непредсказуемым последствиям. Уход/бегство с Земли.
Идейная основа романа хороша. Размышления о грядущем человечества. О разных путях развития цивилизаций завтрашнего дня. Об опасности заигрывания с некоторыми научными открытиями. О литературе и преданных читателях. О людях, легко теряющих творческое начало. О механических созданиях, способных его обрести. Об отвратительности войны. О гуманизме и его восприятии древними греками.
Забавно: Дэн исследует гуманизм в его современном понимании, хотя в романе, регулярно совершающем оммаж Шекспиру, стоило бы поговорить о гуманизме эпохи Возрождения. Великий Бард и его современники называли гуманизмом не заботу о людях, их целостности и комфорте, а познание, изучение человека и его природы во всех проявлениях.
Начинается повествование неторопливо, даже вальяжно, однако со временем набирает мощный ход, подбрасывая персонажам регулярные напряженные перипетии, не забывая о передышках, во время которых герои могут поделиться с читателем различными авторскими мыслями.
Персонажи недурны, но такого сопереживания, как досконально проработанные герои Гипериона с Террором не вызывают. Хотя свои фишки у протагонистов Илиона имеются, как без них.
Профессор Томас Хокенберри, или Хок-эн-беа-уиии, как его называла прекраснейшая женщина тех времен (да-да, вы все правильно поняли). Помнящий лишь обрывки прошлой жизни. Ладящий с детьми и женщинами лучше, чем с сильным полом. Единственный из схолиастов (вы же не думали что он там такой один?), видевший троянскую войну с самого начала. Наше увеличительное стекло, через которое мы сморим на события под Троей. Решивший изменить судьбы всех, связанных с этой гигантской бойней.
Даэман — типичный представитель земных «элоев», отличающийся лишь любовью к бабочкам. Дамский угодник, неспособный пропустить ни одной юбки. Вовлеченный в судьбоносные для людей события, и начавший даже находить в них некую прелесть.
Харман — а вот и нетипичный 99-летний землянин. Единственный (почти), умеющий читать, хотя бы на уровне ребенка. Изрядно напоминающий людей 20 века, стремящийся к открытиям и путешествиям.
И, безусловно, Вечная Жидовка, женщина, выступающая для героев этой арки (и нас с вами) путеводителем по земле будущего, а заодно историческим справочником и побудительным фактором.
Одиссей, которого мы узрим не только под Троей. Яркий представитель людей того времени, когда дамы и ребетня «не в пример беспощаднее и кровожаднее любого из взрослых мужей 20 века» (ух, какие мощными вышли фигуры троянских леди, пытающихся спасти город). Убивающий без малейшего сомнения. Что животных, что людей. Моральные нормы несколько отличаются от современных, что поделать. А ведь этот еще из лучших.
Моравек Манмут со спутника Юпитера. Созданный для управления подлодкой подо льдами Европы. Любитель работ Великого Барда, трепетный исследователь его творчества. Верный друг и хороший челов…, пардон робот.
Пару слов о грустном. Книга вышла насыщенной до предела, возможно даже несколько избыточно. Из-за слишком большого размаха, огромного объема, литературоведческих отступлений и растекания мыслею по древу повествование временами смотрится рваным и затянутым. Гигантский объем дилогии не выглядит достоинством, как в тех случаях, когда хочется, чтобы история подольше не заканчивалась, а скорее чрезмерным велеречием. Есть вопросы к языку (или переводчику?). Он отнюдь не струится полноводной рекой, как ожидаешь после Гипериона и Террора.
Нюансы налицо, но как было некогда сказано в сети, средняя книга Симмонса стала бы удачей всей жизни для 95 процентов коллег по писательскому цеху. Так что предвзято к Илиону относиться не стоит.
В заключительном томе дилогии автор продолжает оборванный на полуслове «Илион», намертво сливает воедино первую и третью арки, устремляя их на встречу со второй. Раскрывает подоплеку происходящего. До небес (а точнее в космос) вздымает ставки, заставляя героев противостоять не каким-нибудь завалящим роботам или даже Олимпийцам, а натуральным, пускай даже сотворенным гениями, демиургам (только, скорее, в варианте не созидателей, а разрушителей миров).
Эрго. Оригинальная дилогия с неординарным взглядом на Троянскую войну, смешанным с фентези, приключениями и научной фантастикой. Есть нюансы, и лучшими книгами Симмонса «Трою» не назовешь, но прочтения романы достойны.
