Элизабет Мун «Население: одна». — М.: Эвербук/Дом историй, 2024
Женская мудрость – как универсальное качество, или Робинзонада с Чужими
Большую часть своей почти 80-летней жизни Офелия провела в колонии компании Симс Банкорп на отдаленной планете. Хватало всякого – и приятного и не очень. Менялись мужья, умирали дети, над поселением проносились ужасающие шторма, люди сражались с чужой природой, пытаясь терраформировать неуступчивую планету.
А потом компания утратила лицензию на колонизацию. А значит, поселенцам придется убираться восвояси, оставляя все плоды своих трудов. И тогда Офелия решила – она остается, и гори все синим пламенем.
Решено – сделано, и вот Офелия единственный человек в чужом мире. Человек, который может заниматься всем, что его душе угодно. Лепота!
Жаль продлилось благолепие недолго. Сперва Офелия становится свидетелем повторной попытки колонизации. А затем выясняет, что люди отнюдь не единственный разумный вид на этой планете. И этому самому виду не нужны непрошеные гости.
Первый роман уроженки Техаса Элизабет Мун увидел свет в далеком-предалеком 1988 году. И был это недурной «Меч наемника», до сих пор всплывающий в памяти особо яркими моментами (доспех как оружие). С той поры на счету писательницы больше двух десятков романов и повестей (последний, правда, датирован 2018 годом).
Одной из них стал наш сегодняшний герой — Remnant Population, написанный также в неблизком 1996-м, но лишь недавно удостоившийся перевода.
Начинается роман как внеземной оммаж Робинзону Крузо. Единственный человек на далекой планете. Организация быта. Возня на огороде. Заготовка припасов. Приготовление разных вкусностей (кулинарии автор уделяет немало внимания). Пригляд скотиной и механизмами. Благо, в наследство Офелии достается работающая на отходах (у колонистов все идет в дело) электростанция, а также фабрикатор, производящий нужные вещи.
Не дают заскучать местные особенности типа здешней живности и эпической силы штормов (взгляд из глаза бури одна из ярчайших природных сцен романа).
Эта часть романа вышла успокаивающе-медитативной, позволяющей проникнуться бытом протагонистки, ее отношением к жизни. Добавляют в блюдо остроты воспоминания о ярких периодах долгой жизни героини.
Но, как нетрудно догадаться, в одиночестве ГГ останется недолго, даже старина Дефо не обошелся без дикарей и пиратов.
Ожидание встречи с автохтонами. Напряжение, которое можно резать как кисель.
И, наконец, из робинзонады роман перерождается в историю контакта (на самом деле оставаясь рассказом о хорошем человеке). Попутно задев тему уместности передачи информации о передовых технологиях чужакам спорной дружелюбности.
Аборигены планеты («существа» как назвала их героиня) антропоморфны, но изрядно отличаются от гомо сапиенсов. И дело не в разном количестве пальцев или нюансах структуры тела. Разница в восприятии информации, способах обмена ею и получения знаний. И роли музыки в жизни здешних обитателей.
В наличии подглавки от лица «чужих», дающие некоторое представление о ходе их мысли. Жаль, этих самых подглавок преступно мало, хотелось бы гораздо больше, но Мун пишет не столько об аборигенах, сколько об Офелии.
Эта арка позволяет автору поговорить с нами об универсализме восприятия женского начала, терпения, мудрого наставничества, материнской заботы у разных рас. Будь ты хоть человеком, хоть существом неведомым с планеты Шелезяка.
В большинстве книг Элизабет героинями становятся представительницы прекрасного пола. «Население» не исключение. Но в этом романе Мун делает следующий шаг. Протагонистка романа не молодая, полная сил фемина. А вовсе даже 80-летняя старуха, находящаяся на склоне лет (но это не мешает ей жить полной жизнью: старость не приговор!). Больная, уставшая, нуждающаяся в долгом сне, часто бегающая в туалет и регулярно делающая передышки от трудов праведных. Но дело не в ее физических характеристиках, а в умственных и моральных качествах. Офелия взрастила несколько споногрызов, кучу времени за свою жизнь возилась с младенцами и детишками постарше, и уже давно перешла в разряд мудрых бабушек. К «существам» она также попервой относится как к детям (назвав их так про себя раз примерно с тысячу), тем паче что ведут они себя соответственно. Но спокойствие, уверенность и адекватное поведение, по мнению автора, способно помочь общению, что с Чужими, что с милыми детишками (и неизвестно, что сложнее).
Позднее автор подключает к делу третью сторону и дает еще один взгляд на контакт. На планете появляются уполномоченные правительством лица, и благолепие сосуществования Офелии и аборигенов резко нарушается (кто бы сомневался). Самомнение, гордыня, пренебрежительное отношение к «дикарям», стремление к силовым методам (да, автохтоны первыми песочком начали бросаться, но все же). Узнаю брата Колю. А эти еще из лучших.
Главная героиня вышла у Мун интересной, хотя и не без помарок. Неглупая, сообразительная бабушка, познавшая за свою долгую жизнь тяжелую работу, роды, смерть детей и супругов, старость и снисходительно-изменившееся отношение молодых сограждан. Не терпящая ханжества, вынужденная мириться с закидонами единственного выжившего сына, ставшего главой семьи, и его супружницы. А заодно с правилами общества, включая те, как себя вести и что надевать. Лишь оставшись в одиночестве, позволившая себе носить то, что хочется, и заниматься тем, что по душе. Не только домашней работой и огородом, но и творчеством. Вспомнить наслаждение игрой, давно позабытое с детских лет. Прожить последние годы так, как охота ей, а не окружающим. Наконец-то стать настоящей иллюстрацией тезиса: «дурному не скучно и самому».
Да, эксгибиционизма можно было бы и поменьше, но кто мы такие, чтобы мешать старой больной женщине радоваться жизни.
Без феминизма и тяжелой женской доли, как вы уже поняли, роман не обойдется. Патриархальный склад людского общества, ставящий женщину на заведомо подчиненную позицию, невзирая на все ее таланты. Тупость, самоуверенность мужиков. Необходимость применять «женскую мудрость» (впрочем, недурной тренинг на случай встречи с инопланетянами, как выясняется). Здешние пейзане даже образцово-показательно извели пришлую даму с передовыми взглядами. В буквальном смысле. Несколько нарочито, но Мун автор, она так видит.
Эрго. Робинзонада, превращающаяся в сагу о контакте. Размышляющая об универсализме положительных качеств у любого разумного существа.
