Пасмурным субботним утром на стене Михайловского монастыря открывали памятную стену с портретами погибших на Востоке.
Церковники толкали торжественные речи и освящали лица мертвецов.
Молоденькие солдаты и военный оркестр скорбно держали строй.
Люди в форме, разглядывая глаза тех, кто никогда не вернется, явно размышляли о воинской удаче.
Волонтеры в камуфляже, расставляли и зажигали лампадки.
Дети, привлеченные сюда своими политически активными родителями, знакомились с понятием смерти.
Все были при деле.
Кроме одной заплаканной женщины, долгие минуты вглядывающейся в лицо ушедшего родного человека.
Для нее единственного и неповторимого.
На самом деле одного из многих.
Одного из многих, кого уже забрала эта война. Разгоревшаяся, как и прочие мясорубки, из-за пары ….. у власти.
Одного из многих, кого она еще заберет.
У солдат.
У волонтеров.
У детей.
У женщин.
Ведь те, кто это начал, по-видимому, считают, что жертвоприношение еще не завершено.
